Хирургическое вмешательство - Страница 19

А вихрь решительно ни в чем не виноват. Ему всего пятнадцать, и даже нож-выкидуху он толком не решается пустить в ход…

Свалиться в сон Ксе не успел. Дверь тихо хлопнула, и в сумерках замаячил Дед Арья.

— Э… — только начал ученик, лихорадочно просыпаясь: а ну как стряслась новая дрянь.

— Ксе, — сказал Арья, воздвигшись над ним в темноте. — Т-ты лежи, не вставай, я быстро. Ты меня извини, я старый совсем. Я у тебя одну вещь забыл спросить. Т-ты когда на кухне за столом сидел и меня слушал — ты тогда пожалел о чем-то. О чем ты жалел?

— Ни о чем, — удивился Ксе.

— Не ври, — сухо приказал старик, и молодой шаман поежился по одеялом.

— Да так, ерунда всякая…

— Отвечай на вопрос.

Вздохнув, Ксе сдался:

— Я завтра на встречу выпускников идти собирался. В школу. Десять лет прошло, все такое, классная придет… Теперь не попадаю.

Арья потер пальцами подбородок.

— Она тебе нужна, эта встреча?

— Нет, — снова удивился Ксе. Подумал и добавил, — совсем не нужна.

— И п-поэтому тебе было так больно и обидно оттого, что ты на нее не попадаешь?

— Уй! — сказал Ксе. — Блин! — выпростал из-под одеяла руку и хлопнул себя по лбу. Хорош контактер, который делит необъяснимые ощущения на важные и неважные. «Это ж как дорогу переходить, — потешался над ним когда-то Дед. — От Феррари увернулся, от Бугатти увернулся, а от Запорожца не стал, потому — разве ж это машина?»

Арья засмеялся, расставив точки над «i», и отправился восвояси, тая во тьме как сон. Ворчание «что ж вы, молодежь, такие дураки пошли… ну совсем дураки…» стихло, и Ксе, наконец, уснул.

Спал он, по всем правилам шаманов сплетясь частью тонкого тела с сознанием Матьземли. Богиня покоила его; воцарялась кругом бескрайняя осень, медленно катящая к зимнему ледяному сну, плотный мир кутался в тишь, даже ночные машины, казалось, беззвучно проходили под гирляндами фонарей. Тонкий мир тоже спал, спал за стеной Жень, и неутихающий вихрь, упрямый дух подростка-нечеловека, безмятежно кружил над домом.

В этой нетрепетной тишине шаману снился кошмар.

Там не было ни преследователей, ни чудовищ; Ксе снились кумиры бога войны, огромные по-советски изваяния Неизвестного Солдата, держащего на руках маленькую девочку, вторичное воплощение Матери Отваги.

Девочка была мертвой.

Утром Ксе страдал.

Во-первых, он проспал два с половиной часа и был совершенно вареный. Во-вторых, Дед признавал кофе как вкусный напиток, но запрещал как допинг, а о более мощных энергетиках при нем нельзя было и думать. В-третьих, приехал Лья.

Шаман Лья был невыносимо компетентным человеком. В его присутствии у Ксе разыгрывался комплекс неполноценности. Даже Санд, на зависть успешный финансово, и тот скисал от льиного всеведения и все-предвидения. Вот и теперь Лья позвонил не от подъезда, а с соседней улицы, и сообщил, что вокруг дома стоят четыре машины, в каждой по два человека, водитель и пассажир, и все они чего-то ждут. Еще Лья подозревал, что упомянутыми дело не ограничивается, и предметно интересовался, будут ли стрелять.

Арья помянул Мать в разных видах. Потом сел на стул посреди кухни и задумался. Жень тем временем деловито перебирал свои вещи, всухомятку жуя кусок антикварной пиццы, найденной в морозилке Санда и разогретой. Невыспавшегося Ксе от запаха еды мутило.

— Одолжи, — неожиданно, даже не подняв головы, посоветовал Дед.

— Чего? — обалдел ученик.

— Нравится — бери, — продолжал Дед. — Куртку тебе все равно надо купить, а пока одолжи у Санда… потом вернем.

Божонок в коридоре облизал замасленные пальцы, швырнул на пол свой маскировочный пуховик и с удовольствием облачился в неярко-черную кожу; куртка оказалась ему длинновата, но в плечах — в самую пору. Затем Жень собрал в хвост буйные кудри и сделался безукоризненно мужествен.

— Значит, т-так, — резюмировал Арья, поднявшись. Ксе ужаснулся тому, какие черные тени залегли под глазами наставника. — Если доберемся до Льи, преимущество у нас будет — лучше и желать нельзя. Время п-помаленьку к часу пик движется. Нас Мать по дорогам гладенько проведет, а этим ребятам п-поблажки никто не сделает. Жрецы-безбожники, хе-хе.

— Если доберемся? — уточнил Ксе.

— Пока что преимущества нет. Жень!

— А! — отозвался божонок.

— Ты можешь мне сказать, сколько за дверью твоих жрецов?

— Только адептов, — ответил тот в смущении. — А их там нет. Там мусор всякий… может, даже просто менты.

— Но нам-то от этого не легче.

— Извините… — пролепетал Жень.

— Не извиняйся, — строго сказал Дед. — Если б ты был взрослый мужик, ты бы от них пятна на асфальте оставил. А т-ты пацан. Тебе помощь нужна. Мы обещали, и мы поможем.

Он опустил голову и с усилием сглотнул.

Ксе смотрел во все глаза. Он знал, что сейчас случится: сейчас Арья медленно обернется к нему и что-то скажет — что-то жуткое и терзающее его душу.

Арья обернулся.

— Ксе, — глухо произнес он и опустил лицо, первый не выдержав взгляда. — Ксе… Этому я не учил. Никого не учил и сам забыть хотел. Прости. Тебе придется… прямо сейчас.

Тот только кивнул. Ученик чувствовал настроение Деда и не спрашивал, что за умение ему предстоит перенять. Вихрь вокруг него тоже чувствовал — и плясал, пел, плескался от радости, потому что юного бога войны не пугала готовность к убийству. Люди, которые сейчас дышали, думали, ждали в засаде, не подозревая о том, что уже мертвы, были жрецами, и потому мальчик готов был визжать от счастья. Он даже чуть сожалел, что имеет другую внутреннюю природу, нежели шаман Ксе. Жень не умел убивать жрецов, но очень хотел научиться.